Дмитрий Кончаловский: «Это счастье – учить молодых тому, что познал на собственном опыте и в чем хорошо разбираешься». Дмитрий Кончаловский – историк, тележурналист, писатель, педагог. На телевидении уже почти 30 лет. Прошел путь от корреспондента до шеф-редактора и продюсера. Свою телекарьеру начинал в легендарной телекомпании «Вид» – был шеф-редактором самых рейтинговых ТВ-программ «Взгляд», «Час пик», «Красный квадрат», «Один на один», «Здесь и сейчас». На Первом канале работал в информационной службе программы «Время», был продюсером корреспондентской сети. На канале ВГТРК занимал должность шеф-редактора передачи «Вести в субботу», на Третьем канале – «Главная тема» и «Страна».
Работал в горячих точках (Чечня, Афганистан, Нагорный Карабах). Автор пяти художественных книг («Безумие», «ТВ-сука», «Арт-дилер», «Альфонс», «Страшнее смерти»). В настоящее время является ведущим педагогом по телемастерству Школы телевидения «Останкино ТВ». Муж известной актрисы и телеведущей Ольги Спиркиной.
Мы поговорили с Дмитрием Кончаловским о современном телевидении, литературе и, конечно, профессии «журналист».
Дмитрий, наверное, вас часто спрашивают о вашей знаменитой фамилии. А по жизни она помогает вам или все же мешает?
Действительно, каждый день приходится отвечать на один и тот же вопрос: «А вы родственник или не родственник?». И я каждый день отвечаю. Каждый. Всю жизнь. Да, я из тех самых Кончаловских – племянник Никиты Михалкова и Андрона Кончаловского. Но специально этим никогда не пользовался. Если когда-то фамилия мне в чем-то и помогла, то без моего ведома.
Каково это быть частью семьи с такой славной историей?
Очень ценно. Для меня это не просто звучная фамилия. Скорее, целый набор разных знаний, ощущений. Это очень личное, потому что десятилетия большевистского правления превратили людей в «Иванов, не помнящих родства». По-моему, это одна из самых больших проблем нашей страны. Никто ничего не знает о собственных корнях.
При советской власти, особенно при Сталине, родители просто опасались рассказывать детям об их предках. Ведь у каждого в роду был кто-то, у кого была хотя бы одна корова. А, значит, что? Правильно. Значит, он классовый враг. А родственником классового врага никто не хотел быть.
Что касается моего рода, то мне невероятно повезло. Я знаю своих предков поименно вплоть до ровесников Пушкина, может, даже немного дальше. Это большая честь.
И кто из всей семьи стал для вас главным примером?
У меня треть семьи – музыканты, еще треть – художники, а остальные – врачи. Журналистов не было. Я искренне верю, что взял от предков всего понемногу и только лучшее.
А как вы в итоге попали на телевидение? Ведь учились же на историка.
Совершенно случайно. Это был конец 80-х годов. Я закончил историко-архивный институт (МГИАИ в бывшей Синодальной типографии на Никольской – прим.). Работать по профессии мне как-то совсем не хотелось – не подходила она под мой беспокойный характер. Решил, что телевидение больше по мне. Так там и оказался. Правда, сначала на технической должности: занимался версткой телепрограмм. Это была довольно сложная работа.
Года через полтора почувствовал, что мне стало тесно на месте верстальщика. И как по волшебству, возникла перестройка и появилась программа «Взгляд». Тут и началась моя журналистская деятельность, которой я занимаюсь без малого уже 30 лет. Потом основали телекомпанию «Вид», появилось сразу много новых программ. Буквально через год-полтора я стал шеф-редактором сразу нескольких из них («Красный квадрат», «Час пик», «Один на один» – прим.). С огромным удовольствием вспоминаю те времена. Потому что, с одной стороны, это была жизнь насыщенная – организаторская, продюсерская, а, с другой – очень творческая и достаточно свободная. Например, когда мне надоедало сидеть в офисе, я уезжал в командировку поработать корреспондентом. Вот так, по собственному желанию. Я бы сказал, что моя жизнь в тот момент напоминала такой яркий и очень поучительный факультатив. Счастливое время.
А что привело вас к писательству?
Как сказал Лев Толстой, писать надо только тогда, когда не можешь не писать. Вот именно это со мной и произошло. Годам к сорока я понял, что хочется поделиться тем, что я накопил за свою жизнь. И вот как это случилось. Вернувшись из очередной поездки в Чечню, я отправился к родителям на дачу. Мы культурно отдыхали, я рассказывал о самых ярких эпизодах своей командировки, а папа вдруг говорит: «Слушай, а чего ты всё это не записываешь? Хотя бы для себя? Пропадёт же». Я подумал: а, правда, почему бы не записать. Начал для себя, а в итоге по горячим следам написал аж четыре книги («Безумие», «Арт-дилер», «ТВ-сука», «Альфонс» – прим.). Вот так и появилась в моей жизни литература.
Расскажите подробнее, о чем эти книги?
По сути, это художественно обработанный, но все же мой личный опыт, связанный с журналистикой, телевидением, изобразительным искусством. Такая попытка с юмором и честно рассказать реальные истории из жизни этих неизвестных для простых обывателей «кухонь».
«Безумие» – это про мои чеченские командировки спецкором. Про настоящую войну, про непростые будни журналистов на этой войне, про альтернативные источники информации, взаимовыручку и простых людей, случайно оказавшихся втянутыми в серьезные военные действия.
«ТВ-сука» – книга, как ясно из названия, про телек. Очень сочная, живая, про то, как простая журналистка из далекого региона превращается в московскую акулу телебизнеса.
«Арт-дилер» про самую великую аферу в искусстве за всю историю человечества, провернутую модным московским арт-дилером.
«Альфонс» немного отличается от остальных книг. Я бы сказал, что это и про любовь, и про превратности судьбы, и даже отчасти про то, как заключаются браки по расчету в крупных городах, например, в Москве. Жизненная книга, философская.
Есть еще пятая книга – «Страшнее смерти». Она совсем из другой категории. Почему вы вдруг обратились к политике?
Потому что сейчас, в эту минуту, пока мы тут живем, работаем, пьем вино и, вообще, хорошо проводим время, рядом существует страна, в которой в 21 веке (!!!) царит абсолютный сталинизм, ГУЛАГ, голод и полное бесправие! И это не затонувшая Атлантида, не забытое богом африканское государство, а наш сосед по континенту – Северная Корея. Не думать об этом невозможно. Захотелось об этом не только поговорить, но и написать. Однако, как писать книгу о стране, в которой никогда не был и о которой ничего толком не известно?!
И как?
Я начал копаться в информации, собирал все, что только можно было найти. Занимался этим где-то полгода и выяснил, что, оказывается, про эту страну известно очень много. Главное – захотеть узнать.
А что вы можете сказать о современном ТВ?
Телевидение стало другим. Менее гуманным, что ли, менее информативным. Более пропагандистским, более истерическим, более развлекательным. В общем, совсем иным, нежели во времена моей активной работы на нем.
Почему вы начали преподавать?
В какой-то момент возникло ощущение, что ты уже довольно много про эту отрасль (я имею в виду тележурналистику и телевидение в целом) знаешь и настал момент поделиться этим с теми, кто моложе. Может, в силу возраста, а, может, в силу опыта – я пока и сам не до конца понял.
И тут как раз очень удачно на моем пути повстречалась Школа телевидения Ольги Спиркиной «Останкино ТВ». Это очень интересная работа. Ведь телевидение – штука эфемерная. Ты вышел в эфир и всё. Это же не книга, не кино. Хорошо, если сохранилась запись. Но, как правило, этого не происходит.
А тут, появилась возможность оставить какой-то след – научить молодых тому, чему обучен сам, что познал на собственном опыте и в чем хорошо разбираешься. Это бесценно.
